К юбилею Ершовского района: земляки, которыми гордимся

К юбилею Ершовского района: земляки, которыми гордимся

В детской библиотеке МУК МЦБ Ершовского района прошло краеведческое путешествие "Поэтесса Юлия Каунова - гордость нашего района" в цикле мероприятий к 130-летию г. Ершова "Литературное лицо малой родины".
Читатели библиотеки познакомились с талантливым литератором, основателем и главным редактором журнала на Кавминводах «Лира Кавказа». Автором шести поэтических сборников: «Бумажная башня», «Подростковый возраст», «На острове Разлюбовь», «В стране Недосыпания», «Волчьи времена», «Тонкие ночи» и нашумевшей документальной прозы «Два чёрных утра», отмеченной московским издательством «ЭКСМО» дипломом по результатам конкурса «Книга года» (2004).
Юлия Каунова (Корниенко) родилась 23 апреля 1960 года в селе Дмитриевка, Ершовского района Саратовской области. Закончила Дмитриевскую среднюю школу и здесь же, в селе, среди сверстников, была заводилой всех интересных дел. Стихи начала писать с 8 лет. После окончания школы Юлия поступила учиться в Куйбышевский полиграфический техникум, который успешно закончила и сразу поступила учиться в Гуманитарный университет при «Литературной газете». Закончив учебу в университете, Юлия поступила учиться в Московский институт журналистики и литературного творчества, который тоже успешно закончила.
Трудовую деятельность начинала в Саратовской области, в Воскресенской районной газете «По ленинскому пути» литературным сотрудником. В 1984 году с мужем Виктором Александровичем Кауновым переехала в Кисловодск. Долгое время работала администратором гостиницы, управляющей гостиничным комплексом, главным редактором журнала «Лира Кавказа».
Является сценаристом-постановщиком и директором авторского кукольного театра «Лукашка» города Кисловодска. Гордится двумя сыновьями – Александром и Данилой. Счастлива, что у неё есть пять внучек: Мишель, Юстина, Селина, Эвелина, Дарья и внук Лёва.
Писательство считает призванием и неистребимым делом жизни. Её произведения публикуются как в периодической печати края, так и в «толстых» столичных журналах и в газетах.
Юлия Каунова – автор поэтических сборников: «Бумажная башня», «На острове Разлюбовь», «Первая четверть», «В стране Недосыпания», «Волчьи времена», «Тонкие ночи» и документальной прозы «Два чёрных утра», посвященной жертвам двух взорванных электричек под Ессентуками в 2003 г. Член Союза писателей России с 2001 года.

Вот лишь несколько стихотворений Юлии Кауновой:

Живым сегодня скажу я дальше:
– Нет в преисподней в сраженьях павших
За Русь седую. Одной дорогой
Ушли в святую обитель Бога.
В сиянье света не разглядеть их.

Но в День Победы нам души светят.
Господним утром, длиною в память,
Свет – неотступно – идёт за нами –
В боях погибших: ушедших больно
До зрелых вишен, до славы стольной.

Идёт за нами, и в нас он светит,
Длиною в память. Как тихий ветер,
Колышет славу России вечной.
Господним лавром тот свет увенчан.
Запись опубликована 21.04.2021

"Скайп"
А сегодня на улице ветер и, срываясь с деревьев, листва
С дикой страстью, что есть на планете, улетает тебя целовать.
Обретись в виртуальном квадрате, через скайп посмотри за окно.
Видишь, осень в оранжевом платье виноградное хлещет вино.
Интернет не нуждается в гиде: уникален невидимый мост, –
Мир волшебным становится. Видим мы друг друга за тысячу вёрст.

* * *
Рассекая светом фар больную тьму
Вынимала ночь людей по одному
Из коробок одинаковых на цвет.
Как зловещие жуки, по всей Москве
Разбегались «воронки» по адресам…
Он об этом мне рассказывал не сам.
Мой отец лишь научил меня читать
Между строчек и до времени молчать.
И читаю, и куда-то в стол пишу,
Обожая по-особенному шум –
Шум столицы без зловещих «воронков».
Как же близко, что так было далеко.

"Моя неправда"
Мой грех не тяжелее автомата,
Но факельное шествие вины,
Предвосхищая идола театра,
Из ночи в ночь раскачивает сны.
Качельный пляс обвальных полушарий:
Охвачен ором кровожадный Рим.
В хитоне сером чужеродный парень:
«Камо грядеши? – тихо говорит.
Моя неправда не имеет веры,
Не всходит солнце над больной душой.
Предвосхищая идола пещеры,
Себе кажусь я женщиной чужой.
Ей тесен мир, заставленный стенами.
Исчадьем рая в ней глумится Русь.
Пожарища развернутое знамя
Проносит мимо временный Иисус.
Не спрашивай меня: «Камо грядеши?»
Куда иду по ложному пути,
Не знаю я. Но город сумасшедших
На целый век остался позади.

Из цикла "Лунь"
Течёт иначе на Востоке жизнь:
Светило всходит идеальным кругом,
И вызывает певчих птиц на «бис»
Сплочённое рукоплесканье звуков.
Вода шумит, на камни налетев.
Листва трепещет, росами умывшись.
Калитка просит смазанных петель.
Кров приютивший лавашами дышит.
И дети, просыпаясь, не кричат:
В больших глазах играет любопытство.
Их пяточки по комнатам стучат, –
Для них все гости из среды артистов.
Всё пробудилось раньше петухов:
Кудахчут куры, насмеявшись вдоволь.
И новое рождение стихов
Подпитывает чайное застолье.
И никуда не надо бы, но дом
Ждёт далеко, и следует в экстазе
Дожать судьбу скиталицы, потом
Встречать семью с Востока на Кавказе.

* * *
Парк вековой исхлестав мокрой плетью,
Осень уходит с пылающей страстью.
Словно тире между жизнью и смертью,
Линию вечности вытянул Мастер –
Тих горизонт. Но за ним, если глянуть
Глазом округлым и странным, и долгим,
Ты, человек, обнаружишь нирвану,
Где все года превратятся в осколки.
Но не увидишь уже, как с Востока,
Вровень с прохладой на парк наползает
Призрачно-белый туман с поволокой
В серых глазах, с чернотой под глазами.

* * *
Бандиты завоёвывают страны
так, словно жизнь не кончится у них.
А проиграв, зализывают раны
и слушают, как колокол звонит.
И всё мельчает в человеке старом,
но проступают чёрные дела
сквозь совестью назначенную карму,
сквозь горы навороченного зла.


Из цикла "Переход"

"По канату"
От наезда до переезда, миллиметр за миллиметром,
По канату иду над бездной выше страха, но вровень с ветром.
В спину дует и в грудь накатом: без страховки – баланс с молитвой.
Облаками врачует плато притяжение монолита.
Я иду за тобою молча: отношениям вышли сроки.
Есть ли шанс – ощутить воочию твёрдость духа и сон глубокий?
Проще крикнуть: «Устала! Хватит! Исчезаю, а ты как хочешь!»
Но простит ли меня Создатель, испытуемую на прочность?


Из цикла "Без кожи"

"Образ"
Мой читатель, ты всегда один, – внеочередной и непроглядный.
Понимаешь, мастер начудил: создал образ не для Юлианы.
Улетают искры от костра, их исчезновений не заметить.
Люди, я вам больше не сестра! Не было и нет меня на свете.
Не было начала и конца: в переплёте, заново – в печати.
Я – воображение творца, ты – воображения читатель.
Даже если трогаешь рукой, удивляясь: вот же, осязаю...
Понимаешь, не было такой: безымянный начудил прозаик.